Африканский вектор Global Gateway: роль Италии в стратегических планах Евросоюза

Global Gateway: трансформация экономического потенциала в инструмент геополитического влияния ЕС

На рубеже 2020-х годов Европейский союз столкнулся с нарастающей нестабильностью в международной обстановке. Пандемия COVID-19, усиление геополитической конкуренции, обострение противостояния с Россией и напряжённость в отношениях с Китаем подорвали экономическую и политическую устойчивость объединения. Зависимость от внешних поставок энергоресурсов, сырья, цифровых технологий и транспортных маршрутов серьёзно ослабила позиции ЕС, поставив под сомнение концепцию «европейского суверенитета», которую активно продвигают Франция и Германия при поддержке других государств-членов. Наряду с зависимостью от внешних игроков, нарастающие кризисы в странах Глобального Юга создали серьёзные угрозы безопасности ЕС. Африка стала источником миграционного давления, продовольственных проблем, террористической активности и нелегальной торговли. При этом влияние Китая и Турции на континенте усиливалось, а позиции Брюсселя и его традиционных партнёров ослабевали. В ответ на эти тенденции ЕС приступил к разработке Global Gateway — новой стратегии, призванной не только укрепить его экономические позиции и ослабить миграционные потоки с южного направления, но и подтвердить статус самостоятельного геополитического субъекта. Стратегия Global Gateway была официально представлена Европейской комиссией в декабре 2021 года как масштабный инвестиционный проект объёмом около €300 млрд до 2027 года, направленный на формирование устойчивых, взаимовыгодных и всесторонних связей между Европой и другими регионами мира через развитие цифровой трансформации, энергетической безопасности, устойчивой инфраструктуры, здравоохранения и образования. На практике европейская инициатива, позиционируемая как альтернатива китайскому проекту «Пояс и путь», представляет собой попытку Брюсселя консолидировать институциональные ресурсы национальных правительств и частного сектора для реализации крупных международных проектов. Основным источником финансирования служат кредиты и гарантии Европейского инвестиционного банка, программы «Команда Европа» (Team Europe) и частные инвестиции. Однако реализация данного замысла сталкивается с серьёзными препятствиями: сложностью управления, бюрократическими барьерами, острой конкуренцией между государствами-членами за доступ к ресурсам и борьбой за влияние в рамках проекта.

В связи с обострением ситуации на Украине в 2022 году Евросоюз принял решение о свертывании сотрудничества с Россией, ускоренной диверсификации источников и путей транспортировки углеводородного сырья. При этом большие надежды были возложены на активизацию торгово-экономических связей с Африкой, которая рассматривалась в качестве перспективного рынка, источника ресурсов и политически значимого региона. В 2023–2024 годах на африканском направлении были реализованы десятки флагманских проектов в сферах энергетики, инфраструктуры, производства зелёного водорода и цифровизации. К 2025 году на фоне снижения предсказуемости отношений с США после возвращения Дональда Трампа к власти и постоянного давления со стороны Китая и России Евросоюз переосмыслил роль Global Gateway. Она эволюционировала из преимущественно экономической в геополитическую инициативу и стала рассматривается как ключевой механизм для формирования стратегических альянсов с независимыми странами, продвижения европейских норм и стандартов, а также обеспечения доступа к критически важным ресурсам и логистическим цепочкам. Важной особенностью стратегии стало внедрение формата Team Europe, призванного обеспечить координацию усилий ЕС, Европейской службы внешнеполитической деятельности, национальных правительств и частного сектора. Данный механизм существенно активизировал участие государств-членов (в частности, Италии) в реализации масштабных инфраструктурных, образовательных и климатических проектов. Трансформация Global Gateway отражает фундаментальные изменения в современном международном порядке. Европейский союз более не полагается на безусловную поддержку США и всё активнее стремится действовать автономно, формируя новые оси сотрудничества — от Индо-Тихоокеанского региона до африканского континента. Тем не менее фундаментальные проблемы внутренней конкуренции и несогласованности действий ЕС остались нерешёнными: каждое государство-член продолжает отстаивать собственные интересы и продвигать национальные компании, что неизбежно ведёт к фрагментации общих усилий и снижению эффективности реализации инициативы.

План Маттеи: как Италия стремится усилить влияние в Африке и в Евросоюзе?

Экономическая стагнация, демографическое старение и растущее миграционное давление формируют комплекс вызовов, с которыми сталкивается Италия в середине 2020-х годов. Страна демонстрирует один из самых низких показателей ВВП на душу населения среди крупнейших экономик Европейского союза, характеризуется высоким уровнем безработицы в южных регионах и устойчивым спадом рождаемости. Помимо внутренних проблем, Рим выражает обеспокоенность снижением собственного влияния в европейских институтах на фоне доминирования Франции и Германии, а также отсутствием значимых внешнеполитических достижений. Ключевым внешнеполитическим ударом по интересам Италии стала операция против Ливии в 2011 году. Хотя Рим участвовал в коалиции «победителей», он вскоре оказался в числе главных проигравших. Разрушение ливийской государственности привело к потере партнёрства с Триполи, росту нестабильности в регионе Сахеля и резкому увеличению нелегальной миграции через центральное Средиземноморье. Итальянская береговая охрана и система приёмных центров оказались перегружены, а на политической арене укрепились правые силы, требующие ужесточения миграционной политики. Дополнительным фактором стал разрыв торгово-экономических связей с Москвой, инициированный Римом на фоне обострения конфликта на Украине в 2022 году. Италия, ранее существенно зависевшая от российских энергоресурсов, была вынуждена оперативно переориентироваться на африканских и ближневосточных поставщиков. Это существенно повысило значимость южного вектора в внешней политике Рима. В результате Африка была переосмыслена не как второстепенный регион, а как стратегическая опора — и в энергетическом секторе, и в вопросах безопасности, и в демонстрации лидерских позиций Италии в рамках Европейского союза. На этом фоне кабинет Джорджи Мелони инициировал «План Маттеи для Африки» — комплексную стратегию развития партнёрских отношений в шести ключевых сферах: энергетика, здравоохранение, образование, водные ресурсы, сельское хозяйство и инфраструктура. Официально план был утверждён в январе 2024 года после принятия специального закона (Legge 15 novembre 2023, n. 162) и создания координационного органа под непосредственным руководством председателя Совета министров. Италия предложила африканским странам альтернативный формат сотрудничества, основанный на принципах «равенства, прагматизма и взаимной выгоды». В рамках «Плана Маттеи» подписаны двусторонние соглашения с Тунисом, Алжиром, Марокко, Ливией, Эфиопией, Кенией и Мозамбиком. Договорённости охватывают широкий спектр вопросов: от поставок энергоресурсов до программ университетского обмена и реализации совместных инфраструктурных проектов. Ключевую роль в реализации африканской стратегии играет компания ENI — основной инструмент итальянской энергетической дипломатии на африканском континенте. Несмотря на заявления о совместимости с инициативой ЕС Global Gateway, в логике «Плана Маттеи» в 2024 году явно прослеживалось стремление Рима к стратегической автономности. Итальянская инициатива реализовалась преимущественно через систему двусторонних соглашений, при этом значительная часть проектов получала финансовую поддержку ЕС через механизмы Team Europe и Европейского инвестиционного банка. Подобный подход позволял Италии эффективно использовать европейские ресурсы при сохранении собственного стратегического контроля над реализацией проектов.

Попытка урегулировать ситуацию была предпринята Брюсселем 20 июня 2025 года в Риме, где состоялся саммит «План Маттеи для Африки и Global Gateway: общее усилие с африканским континентом» под совместным председательством Джорджи Мелони и Урсулы фон дер Ляйен. В формате высокого уровня ЕС и Италия договорились о более тесной координации общеевропейской и итальянской стратегий и объявили о подписании совместных соглашений на сумму €1,2 млрд, включая инвестиции в инфраструктуру, цифровизацию, устойчивое сельское хозяйство и энергетическую модернизацию африканских стран. В ходе переговоров был представлен механизм долгового облегчения для ряда африканских государств, предусматривающий конвертацию около €235 млн задолженности в локальные проекты развития, что позволит связать долговую нагрузку с реальными инвестициями на местах. Данная инициатива демонстрирует переход от декларативных заявлений к практическому применению финансовых инструментов
в сочетании с политической волей. Саммит также способствовал укреплению институциональных связей: Джорджа Мелони и Урсула фон дер Ляйен подтвердили, что Италия выполняет функции регионального координатора ЕС в странах Магриба и Сахеля. При этом Рим настаивает на получении статуса равноправного партнёра при разработке и реализации африканской составляющей Global Gateway. В совместном заявлении акцентируется внимание на необходимости обеспечения согласованности, устойчивости и подотчётности европейских и итальянских проектов. По данным итальянского Института международных дел (Istituto Affari Internazionali), саммит символизирует качественный сдвиг в отношениях между Римом и Брюсселем: от осторожной координации в 2024 году к формализованному партнёрству в 2025-м. Сближение позиций стало результатом давления ЕС и прагматизма Италии. Однако аналитики отмечают риски дублирования функций и конкуренции за ресурсы без чётких рамок сотрудничества. Поэтому важно не только заявлять об интеграции, но и создавать механизмы согласования инициатив в Африке.

Будущее отношений ЕС и Африки в контексте геополитических стратегий

Африка становится одним из ключевых направлений внешней политики Европейского союза. В условиях сокращения влияния на Ближнем Востоке и усиливающегося давления со стороны Китая и России Европейский союз концентрирует внимание на южном направлении. Континент рассматривается как источник критически важных ресурсов, перспективный рынок сбыта, стратегический партнёр в реализации «зелёного перехода», а также буферная зона в вопросах миграции и региональной безопасности. Именно поэтому такие инициативы, как Global Gateway, получают приоритетную поддержку Еврокомиссии и ведущих стран-членов ЕС. Италия заняла особое место в европейской архитектуре сотрудничества с Африкой. Опираясь на исторические связи, географическую близость и активность компании ENI, Рим смог разработать собственную африканскую стратегию и представить её в формате «Плана Маттеи». Комбинируя двусторонние договорённости с ресурсами ЕС, Италия стремится утвердиться в роли координатора и «ворот Европы в Африку». Состоявшийся в июне 2025 года саммит закрепил этот курс, ознаменовав переход от параллельного ведения политики к частичному согласованию усилий с Брюсселем. Реализация стратегий Global Gateway и «Плана Маттеи» поддерживается комплексом благоприятных факторов. Во-первых, ослабление американского присутствия на африканском направлении создало институциональный вакуум. Свертывание деятельности «Агентства США по международному развитию» (United States Agency for International Development, USAID) и снижение масштабов американской гуманитарной помощи предоставили ЕС возможность усилить свои позиции. Во-вторых, наличие обширного опыта взаимодействия с африканскими НПО, включая бывших партнёров американских организаций, существенно упростило логистическое и инфраструктурное сопровождение проектов. В-третьих, политическая решимость Италии в сочетании с поддержкой Еврокомиссии способствовала формированию эффективного межинституционального механизма координации усилий.

Тем не менее существует ряд серьезных препятствий для успешной реализации инициатив. Так, чрезмерная идеологическая и процедурная нагрузка Global Gateway в значительной степени ограничивает его гибкость и снижает привлекательность для африканских партнёров, а конкуренция между ключевыми странами-членами ЕС, прежде всего Францией, Германией и Италией, создаёт риски размывания единой стратегической линии. Кроме того, многие африканские партнеры сохраняют скептическое отношение к европейским инициативам, обусловленное историческими травмами и опасениями неоколониальной политики. Необходимо учитывать существенную внешнюю конкуренцию в африканском регионе. Китай продолжает доминировать в сфере инфраструктурных инвестиций, в то время как Турция, Индия и страны Персидского залива планомерно наращивают своё культурное и экономическое присутствие на континенте. Российская Федерация активно развивает инициативы в области продовольственной и энергетической безопасности, а также укрепляет свои позиции через военное и военно-техническое сотрудничество с африканскими государствами.

С учётом данных факторов можно выделить три возможных сценария развития ситуации. Первый сценарий — оптимистичный: предполагает консолидацию европейских усилий, институциональное сближение «Плана Маттеи» с Global Gateway и формирование устойчивых долгосрочных альянсов с ключевыми африканскими государствами. Второй — инерционный: характеризуется продолжением реализации разрозненных проектов при ограниченной координации, усилением внутренней конкуренции между странами ЕС и фрагментацией общих усилий. Третий — негативный: предусматривает рост недоверия со стороны африканских стран, провал ключевых инициатив, возможное возвращение США на континент или существенное усиление позиций Китая, что может привести к вытеснению ЕС с африканского рынка.

Стратегия Global Gateway и итальянская инициатива «План Маттеи» отражают попытки Европы переосмыслить своё присутствие в Африке в условиях растущей глобальной конкуренции и внутренних трансформаций. Для Брюсселя это инструмент конвертации экономического потенциала в политическое влияние на континенте, а для Рима — возможность укрепить собственную геополитическую субъектность и восстановить статус значимого игрока на международной арене. Несмотря на совпадение стратегических целей, итальянская и общеевропейская инициативы развиваются в различных парадигмах: если «План Маттеи» базируется на системе двусторонних договорённостей, оперативной гибкости и прагматизме, то Global Gateway отличается более сложной бюрократической структурой и несогласованностью действий стран-членов ЕС. Эти различия не исключают интеграции инициатив, но требуют выработки чётких институциональных регламентов и механизмов взаимодействия в критически важных сферах — миграционной политике, энергетическом секторе и инфраструктурном развитии. Сценарный анализ демонстрирует, что эффективность европейской политики в Африке определяется способностью гармонично сочетать масштабность замыслов с локальной адаптацией инициатив. Трансформация Италии в регионального координатора ЕС открывает для Европы возможность переориентировать африканскую стратегию от постколониальных подходов к партнёрским отношениям. Тем не менее отсутствие должной институциональной согласованности и стратегической координации создаёт серьёзный риск фрагментации усилий и может привести к утрате доверия со стороны африканских партнёров. Нарастающее конкурентное давление со стороны Китая, России, Турции и стран Персидского залива вынуждает Европейский союз пересмотреть свою традиционную политику в отношении Африки. Для сохранения значимого присутствия на континенте ЕС должен фундаментально изменить свой подход, полностью отказавшись от неоколониальных практик. Такая трансформация подразумевает признание суверенитета африканских государств, уважение их самостоятельного выбора пути развития и прекращение использования континента в качестве инструмента геополитического противостояния. Таким образом, эффективность европейской стратегии в Африке определяется не столько декларативными заявлениями, сколько реальной способностью гармонично сочетать интересы, компетенции и ресурсы всех участников процесса. Лишь посредством синергетического взаимодействия национальных и наднациональных усилий возможно обеспечить не эпизодическое присутствие, а устойчивое влияние Европейского союза на африканском континенте. Для Италии это представляется уникальной возможностью трансформировать южное направление в драйвер развития собственной экономики, а для ЕС в целом — шансом сохранить свою глобальную значимость и конкурентоспособность в новых геополитических условиях.