Неявная угроза: риски международного биологического террора

Эпидемиологическая картина

Всемирная организация здравоохранения ведет публичную статистику острых случаев заболеваний с января 1996 года со вспышки лихорадки Эбола в Либерии. Пациент - 25-летний мужчина - жил в одном доме с пятью родственниками, у двоих из которых зафиксировали легкую лихорадку и усталость, а еще у двоих и вовсе не было никаких признаков болезни. Группа ВОЗ, в которую вошел эксперт из Института Пастера, вместе с организацией «Врачи без границ», Эпицентром из Парижа и УВКБ ООН начала расследование причин болезни, поскольку резервуар и переносчик вируса Эбола в природе на тот момент оставался неизвестным. При этом ВОЗ не стала рекомендовать ограничительные меры на перемещения внутри страны. К февралю вспышка была зарегистрирована за 2,5 тысячи километров от Либерии - в Габоне. Было выявлено 20 случаев, 13 человек скончались. В ноябре 1996 года вспышка лихорадки была впервые зафиксирована в Южной Африке: медсестра заразилась от пациента, привезенного из инфицированных районов Габона, и вскоре скончалась.

На фоне продолжающихся эпидемий в Уганде и Габоне в 2002 году вспышка была зарегистрирована в Конго, через два года в Судане. В 2014 году быстро развивающаяся вспышка болезни зарегистрирована в лесных районах юго-восточной Гвинеи, повторно в Либерии, а также впервые в Сьерра-Леоне, Нигерии, Сенегале и Мали. В этом же году вирус обнаружен в США - у туриста, прибывшего из Западной Африки. Из Сьерра-Леоне лихорадка проникает в Испанию и Великобританию: в первом случае от инфицированного пациента, эвакуированного в Мадрид, во втором - лихорадку завезла в Лондон волонтер, участвующая в лечении Эболы в Африке. Через год аналогичная ситуация привела к вспышке в Риме. В последующем вплоть до сегодняшнего дня локализация вируса сконцентрировалась в основном в Конго.

Значительно скромнее на фоне вспышек Эболы выглядит эпидемиологическая картина лихорадки денге, переносчиком которой считаются комары. В 1996 году случаи заражения зафиксированы в США, Малайзии, на Филиппинах и в Индии: во всех случаях речь идет о 2,5-7 тысячах больных, 4% из которых не смогли справиться с болезнью. В последующие годы вспышки были зафиксированы в Камбодже, на Кубе, в Бразилии, Сингапуре, Сальвадоре, Гондурасе, Индонезии. С 2010 года вирус мигрирует в Пакистан, Португалию, Египет, Уругвай, Буркина-Фасо, Шри-Ланку, Ямайку, Судан, Чили и Афганистан. С 2022 года ВОЗ отмечает случаи лихорадки денге в Непале, Бангладеш и Чаде.

ВОЗ впервые дает публичный отчет о заболевании вирусом Зика, по своим симптомам напоминающий лихорадку денге, в 2014 году со вспышки в Южной, Центральной Америке и в Карибском бассейне. В марте 2016 лихорадка, сыпь, конъюнктивит и головная боль проявились у жителя Вьетнама. В это же время в Чили и Перу, где нет комаров Aedes, переносящих вирус Зика, зафиксированы первые случаи передачи лихорадки половым путем.

Среди лидеров по странам по количеству случаев болезни - США, Китай, Индия, Франция и Германия.

Лабораторные истоки вирусов

На протяжении всей пандемии коронавируса не утихают обсуждения лабораторного происхождения вируса. Уханьский рынок морепродуктов, где, как заявляет ВОЗ, произошла вспышка коронавируса, находится недалеко от Уханьского института вирусологии. Его исследователи с 2005 года изучали природные резервуары для коронавируса SARS с тяжелым острым респираторным синдром. В 2015 году ученые института совместно с сотрудниками кафедры эпидемиологии Университета Северной Каролины из США опубликовали исследование, в котором сообщили об успешной генерации химерного вируса при помощи системы обратной генетики SARS-CoV2. Спайк коронавируса летучих мышей был адаптирован к мышам, при этом исследователи отметили его потенциал для передачи человеку.

Позиция официальных ведомств гласит, что лихорадка Эбола, вспыхнувшая в 2014 году в Западной Африке и за два года унесшая 11 тысяч жизней, также имела естественное распространение. Так, согласно расследованию независимой издательской платформы Embo, нулевой пациент предположительно заразился Эболой после игры с летучими мышами или охоты на них. Однако в образцах тканей, взятых у 159 особей 13 видов не было обнаружено антител к вирусу, не было обнаружено также и естественного сокращения численности млекопитающих, обычно сопровождающего вспышки смертельных болезней. Неподтвержденным также остается и контакт нулевого пациента с летучими мышами. Остается неясным и первый случай заражения Эболой в 1996 году в Либерии, когда в одной семье острые симптомы были зарегистрированы лишь у одного члена семьи, в то время как двое из пяти вообще не испытывали никаких проблем со здоровьем. Эксперты Independent Science отмечают, что во множестве случаев заражения якобы вирусом Эбола пациентам не делали лабораторный анализ крови, диагноз основывался лишь на симптомах. Они при лихорадке Эбола весьма изменчивы и часто перекликаются со многими заболеваниями, распространенными в Западной Африке, включая малярию, холеру и лихорадку Ласса. Также исследователи в вспышке 2014 года отмечают серьезные временные интервалы заражений от нулевого пациента: от его смерти в декабре 2013 до первых случаев болезни в близком окружении в марте.

В 2014 году в регионе распространились слухи о связи «вспышки Эболы» с деятельностью американской исследовательской лаборатории в Кенеме, Сьерра-Леоне. Исследовательский центр был расположен на территории правительственной больницы, но с 2010 года находился в ведении Консорциума по вирусной геморрагической лихорадке (VHFC) на базе Университета Тулейна, являющегося частью Национального института здравоохранения США. Этот орган был создан для изучения лихорадки Ласса, которая, как пишут на официальном сайте центра, «классифицируется как потенциальная угроза биотерроризма». В 2019 году сотрудники VHFC опубликовали исследование, в котором заявили, что уровень смертности от лихорадки Ласса после вспышки Эболы уменьшился, однако болезнь протекала более тяжело - выжили всего лишь два человека. При этом само внимание Консорциума и его головного института к Эболе вызывает вопросы у научного сообщества: в природе вирус не слишком заразен, для передачи болезни необходим физический контакт с биологическими жидкостями зараженного. Однако убежденность властей США, что она может быть использована как биологическое оружие, укрепившаяся после теракта 2001 года, подстегнула финансирование лабораторий, изучающих африканские вирусы. При этом оценить уровень безопасности этих объектов практически невозможно: официальные доклады описывают лишь усиление мер, вызванное вспышками.

В марте 2014 года, во время эпидемии Эболы в Сьерра-Леоне, команда из Консорциума по вирусной геморрагической лихорадке отправилась в исследовательский центр в Кенеме, чтобы обучить местный персонал биобезопасности и дать рекомендации по работе с подозрительными случаями болезни, вызванной вирусом. Как сказано в отчете организации, в этот период для лабораторных помещений вводится строгий протокол обеззараживания, включая усиленные средства индивидуальной защиты, а также отказ от оборудования для экстракции ДНК и РНК, чтобы свести к минимуму аэрозольное воздействие. В каком состоянии находилась лаборатория в Кенеме до вспышки не сообщается, однако в том же 2014 году по неясным причинам произошло заражение персонала лаборатории ВОЗ, находящейся в Кайлахуне, Сьерра-Леоне. На объекте был установлен самый высокий уровень биологической защиты BSL-4, предъявляемый к работе со смертельными патогенами.

Хотя вирус Зика, передаваемый комарами, был открыт в природе еще в 1940-х годах, его последнюю вспышку в Латинской Америке в 2014 относят к числу лабораторных. За год до этого английская биотехнологическая компания Oxitec генетически модифицировала самцов комаров так, чтобы они передали потомству смертельный ген. По идее создателей, это должно было привести к гибели нескольких поколений комаров, передающих лихорадку денге, Чикунгунью и другие смертельные заболевания. В районе бразильской Якобины выпустили около полумиллиона генетически отредактированных особей, однако, как считают ряд экспертов, эксперимент вышел из-под контроля. В результате на свет появилось жизнеспособное потомство, которое и привело к эпидемии лихорадки Зика в Латинской Америке. Как отметили авторы ряда исследований, больше всех от нее пострадали беременные женщины. Только за 4 месяца вспышки в Бразилии родились больше 4 тысяч детей с микроцефалией, тогда как за четыре предыдущих года было зарегистрировано лишь 163 подобных случая. В связи с быстрым распространением болезни ВОЗ объявила вирус Зика глобальной чрезвычайной ситуацией, а бывший санитарный врач России Геннадий Онищенко не стал исключать, что эпидемия могла быть связана с применением биологического оружия.

Сдерживание биологических атак

Биологические угрозы и генетическая модификация вирусов стали поводом для расследований со стороны парламента России. Вице-спикер Госдумы Ирина Яровая в апреле 2023 года представила выводы специальной комиссии по расследованию деятельности лабораторий США на Украине. Согласно отчету, Соединенные Штаты в течение длительного времени ведут исследования в области биологической разведки. По словам председателя Государственной Думы Вячеслава Володина, под контролем Пентагона находится 336 биолабораторий в 30 государствах мира, где можно искусственно создать вирус подобный коронавирусу, Зика или Эболе.

Деятельность этих или других лабораторий, подконтрольных Белому Дому, строго засекречена, но по отчету Национальной академии наук США за 2012 год, некоторые украинские лаборатории были модернизированы до уровня, необходимого для работы с наиболее опасными патогенами, как например, сибирская язва. Выводы российских экспертов поддержали в Синьхуа, официальном информационном агентстве Китая. Однако Белый дом опроверг доводы российской стороны, не став при этом отрицать наличие проамериканских лабораторий на территории Украины.

В основе этой и других описанных претензий кроется фундаментальная проблема, затрудняющая реализацию программ предотвращения биоугроз. Материалы, необходимые для изготовления и применения биологического оружия, доступны по всему миру. Смертельные патогены распространены в природе, хранятся в исследовательских лабораториях, научных коллекциях. Современный уровень технических достижений позволяет синтезировать опасный вирус с нуля, а представители научного сообщества считают, что при желании у любого государства есть достаточные ресурсы для создания смертельного токсина.

Конвенция о биологическом оружии, ратифицированная в 1972 году и собравшая 182 государства, согласившихся с запретом разработки и испытаний патогенов, фактически не работает. В 2001 году США отказались подписывать дополнительный протокол, который вводил механизм взаимного контроля. Со своей стороны США убеждены, что контролировать биологическое оружие можно лишь путем расширения собственных возможностей по уменьшению последствий его применения и увеличения инвестиций в эпиднадзор и микробиологическую экспертизу.

По прогнозу Университета морской пехоты США, риск для сил НАТО столкнуться с биологическим, а особенно генетически модифицированным, оружием увеличится к 2030 году. В результате глобального потепления Евроатлантический регион пострадает от новых видов вирусов, эмигрирующих с юга. Эксперты предсказывают преднамеренное внедрение уже обнаруженных патогенов или переносчиков в новые места обитания и классифицируют его как террористический акт. Первым под удар может попасть стареющее население Европы и США. Внесет свою лепту и развитие онлайн-торговли, которая упрощает покупку лабораторного и медицинского оборудования. Известные сегодня передовые методы манипулирования патогенами и их производства станут дешевле, проще в использовании и, возможно, получат более широкое распространение к 2030 году. Совершенствование технологий ИИ позволит к этому времени просчитывать генные комбинации на компьютере до их натурального культивирования, что сделает разработку опасных патогенов дешевле и быстрее.

На сегодняшний день научное сообщество предлагает единственный доступный метод контроля потенциально опасных исследований - их независимую оценку. Орган, занимающийся такой экспертизой, должен быть свободен от правительственного влияния и финансирования. Однако уже в течение шести лет, с того момента как было высказано это предложение, не было создано ни одного подобного ведомства ни на базе ВОЗ, ни в структурах ООН.