Производственная уязвимость: смогут ли США выстоять в эпоху экономической войны

Как США упустили долгосрочную политику в погоне за краткосрочной прибылью

В разгар Второй мировой войны Франклин Рузвельт превратил Америку в арсенал демократии: для защиты национальных идей был мобилизован и частично приватизирован промышленный комплекс США. Позднее такая модель построения экономики станет важным столпом государственности, символом патриотизма и жертвенности нации, особым стимулом, позволившим перераспределить промышленные силы для защиты государства в ущерб экономическим интересам. Однако на смену двум самым масштабным войнам в истории человечества пришла эра научно-технического развития. Лидерами прогресса стали США, которые имели выгодное географическое положение – территория страны не была затронута военными действиями, обширный внутренний рынок, приток «силы» в виде высоко образованных эмигрантов и экономические выгоды от военных действий в Европе.

В 90-е годы параллельно с глобализацией, технологическим бумом и развитием сферы управления и менеджмента наметился тренд на дешевое производство и быстрые деньги. Крупнейшие американские компании начали переносить свои производства в азиатские страны, особенно Китай, Индию, Тайвань и Южную Корею, где стоимость рабочей силы и материалов была ниже на 30-50%. Так, в начале 21 века Соединенные Штаты активно пользовались моделью, при которой технологии создавались внутри страны, а затем вывозились заграницу на дешевые производства. С одной стороны, это было экономически обоснованным и позволило нарастить темпы производства при минимальных затратах, но с другой - таило в себе стратегическую ошибку, которая сегодня, в долгосрочной перспективе, стала очевидной. Выстроенная американским правительством глобальная цепочка поставок оказалась такой хрупкой, что ставит под угрозу национальную безопасность государства. Культура краткосрочной прибыли, лицом которой в 21 веке фактически стали США, в корне изменила послевоенный подход к национальной обороне: и, хотя бизнес продолжает поддерживать армию, производственная база в долгосрочной перспективе оказалась атрофированной. Так, арсенал демократии Франклина Д. Рузвельта, построенный на общенациональной идее, окончательно потерял свой главный стимул в виде идейного начала нации в погоне за краткосрочной прибылью.

За последние три года нехватка, связанная с пандемией, привела к осознанию недостатков американской цепочки поставок, в то время как мировые конфликты показали опасность экономической связи и даже зависимости США от других государств, в том числе Китая, в вопросе утечки технологий и инноваций. На этом фоне американское правительство стало активно продвигать инициативы в сфере продовольственной безопасности: в 2023 году лидеры G7 обязались выделить $4,5 млрд на помощь нуждающимся странам, при этом более половины обязательств взяли на себя Соединенные Штаты. Среди получателей помощи, преимущественно стран Африки, также числятся Узбекистан и Таджикистан. В дополнение происходит активное сближение стран Центральной Азии и США в формате «С5+1» по вопросам укрепления и развития экономического сотрудничества регионов. Подобная диверсификация помощи и заинтересованность в развитии регионов может объясняться желанием США создать резервные цепочки поставок, укрепить собственную продовольственную безопасность посредством выхода на национальные рынки, увеличения доли влияния и, как следствие, вытеснения из них заинтересованных третьих стран.

Критическая зависимость США

На протяжении десятилетий американский капитал финансировал рост азиатских стран. Во многом благодаря этому на карте мира появился новый технологический лидер – Китай – который сумел не просто оспорить доминирующую роль США, но и во многом перегнать их. И хотя Вашингтон осознает нарастающую угрозу, проводя кампанию по ограничению доступа некоторых китайских гигантов на национальный рынок, говорить о технологическом господстве уже не приходится. КНР активно стимулирует НИОКР, а также разработки в сфере искусственного интеллекта, благодаря способности быстро адаптироваться к новым реалиям и огромному потенциалу страна стала ключевым игроком мирового рынка. Общий объем затрат на исследования и разработки в Китае за двадцатилетие вырос почти в 16 раз: с $32,9 млрд в 2000 году до $525,7 млрд в 2020-м, при этом доля частных средств превышает 75%.

Под натиском все нарастающей технологической мощи КНР Вашингтон пытается сократить финансовые потоки за рубеж и ограничить деятельность бизнеса, однако, судя по имеющимся цифрам, сделать это крайне сложно ввиду сформировавшейся системы производств и поставок, репутационных связей и крайне высоких издержек. Например, в 2020 году США инвестировали почти $14 млрд в китайское производство компьютеров и электронных продуктов, в то время как эквивалентные китайские инвестиции в США составили всего $141 млн. Крупнейшие американские компании, такие как Amazon, Apple и Google, полагаются на Тайвань для производства 90% своих полупроводников. Подобная критическая зависимость США от азиатского рынка таит в себе явные угрозы для национальной безопасности страны. Китай обладает огромным экономическим влиянием на Запад, из этого следует, что, во-первых, КНР в случае глобального конфликта может выступить против США с тем же оружием, что и привыкло использовать американское правительство – санкции, причем экономическая блокада может быть достаточно эффективной. Во-вторых, у США нет ни экономических, ни инфраструктурных рычагов ответного удара по Китаю – вряд ли санкции поддержит мировое сообщество, а тем более бизнес, учитывая зависимость мировых компаний от азиатского рынка.

Сегодня серьёзную обеспокоенность со стороны американского правительства вызывает хрупкость критически важных отраслей промышленности, таких как микроэлектроника, ввиду структурных особенностей цепочек поставок. Геополитический кризис, внешнеэкономическая нестабильность или введение протекционистской политики любого государства, являющегося звеном единой цепи, может заморозить работу отрасли и привести к катастрофическим результатам. Технологический рост Китая вынуждает США работать над мобилизацией производств и развитием технологий внутри страны, а также поиском новых региональных партнеров, на территории которых можно получить дешевую рабочую силу и материалы. Очевидно одно – производственная уязвимость Соединенных Штатов, которая рассматривалась как краткосрочная мера для наращивания капитала, привела к глобальной угрозе национальной безопасности и поставила под сомнение технологический суверенитет страны.